"Все, Ир, я хочу расстаться. Я так больше не могу."


Взглянув на меня через какое-то время, он испуганно меня затормошил - я, наверное, побледнела, и кровь на закусанных губах особенно ярко выделялась даже в полумраке машины.

- Почему ты молчишь?
- А разве есть смысл что-то говорить?
- Ну, есть смысл сказать хотя бы, что тебе не плохо...
- Не плохо?.. Нет, мне хорошо! Мне хорошо... - мой истерический смех прозвучал как-то жутко и даже, наверное, фальшиво в тишине вечерней дороги.

Как странно - мне не было больно. И мне действительно не было плохо. У меня только очень болела голова, и я трудно боролась с желанием выйти из машины на светофоре. Мне безумно хотелось идти - навстречу ветру, без куртки и без денег по маленькому уютному городку со странным названием "Лобня", вдоль шоссе, не зная московского направления. Но я знала - нельзя. И поэтому старалась думать лишь о том, что у меня очень болит голова.

Потом было два-три страшных часа на даче его родителей, где мы смеялись с его мамой, перемигивались с его отцом и абсолютно не разговаривали с ним. Пока он помогал отцу, мы с его мамой готовили ужин, и я снова не чувствовала ничего, кроме головной боли и надвигающейся тошноты. Когда Денис ел, я то и дело уходила в ванную, чтобы немного переждать особо неприятные ощущения, и заодно посмотреть на свое лицо - все еще бледное, но уже становящееся незнакомым и даже чуточку чужим. Мне вдруг стало все равно.

Крутилась в голове жестокая смска, которую я так и не решилась отправить в Саратов: "А у нас с Денисом все! А у вас?"

На обратном пути он вдруг назвал меня глупой, поцеловал руку и долго смотрел мне в глаза влажным взглядом.

- Ты действительно хочешь расстаться?
- У меня есть шанс что-нибудь с тобой сделать?
- Ответь. Ты действительно хочешь расстаться? Да или нет?? - у меня реально начиналась истерика, и началась бы, если бы не...
- Ир, как ты не поймешь... Я люблю тебя. Мне же самому давно уже не терпится предложить тебе стать моей женой... Но ты не слышишь моих советов, просьб, ты даже крика уже не слышишь! У тебя хвосты в институте - ты из месяца в месяц откладываешь решение этой проблемы. Ты постоянно плохо себя чувствуешь - падаешь в обморок, мучаешься от головной боли, у тебя лезут волосы, - но ты не хочешь начать правильно питаться. Я не могу так больше.
- Скажи мне....
- Значит так...
- Денис.... Тебе правда не терпится...?.. - из-за подступивших слов я не смогла продолжить.
- А ты думаешь, для чего это все?! Ты думаешь, я просто так полгода уже живу с тобой?! По-твоему, мне просто потусоваться хочется?! Если бы у меня было желание лишь побыть с тобой и бросить потом - неужели ты думаешь, что у меня не было повода для этого?! Да через неделю после твоего переезда ко мне уже начались проблемы, Ира!!! - я не хотела, но, кажется, в моих глазах прочно засел счастливый блеск от этих, в общем-то, гневных слов, - значит так. С этого понедельника ты будешь......................................

И он расписал мне мою дальнейшую жизнь. И мы снова поссорились, и помирились, и потом мы ужинали, и смотрели Призрак Оперы, и ночью он снова обнимал меня, и утром мы снова занимались любовью.

Но вот что забавно - я вчера так и не сумела осознать, что мы чуть не расстались. Что он впервые сказал мне такие слова. Что, не успокойся он от физического труда, не промолчи я эти два-три часа - мы действительно бы расстались. Мозг словно отключился - я ни о чем не думала.

Но впервые он сказал и другое: ему хочется жениться на мне. Хочется, но мешают мои проблемы. Да, на сдачу долгов в институте у меня осталось два месяца (целых? всего?), но он-то просил разобраться с этим в сентябре. Я ничего не сделала. Я действительно питаюсь почти одним сладким, и, хоть из-за нагрузок и не поправляюсь - у меня действительно бардак со здоровьем, еще, в общем-то, ненормальный в моем возрасте.
Я все это знаю. Я не знала лишь, ЧЕМУ это мешает.

Он хочет взять меня в жены. Я не знала. Я просто не знала...






Только он слишком многого хочет. Чтобы я во всем ему подчинялась. Чтобы всегда была довольна, весела и счастлива, и чтобы мое настроение ни в коем случае не менялось даже под воздействием каких-то его обидных слов или неудачных шуток.
Я так не умею, я - человек. Я не могу постоянно притворяться, мне необходимо, чтобы иногда меня гладили по голове и успокаивали, говоря, что все будет хорошо. Иногда я, вернувшись домой с работы, хочу помолчать - это ведь нормально.
А он твердит одно: ты - женщина, и должна быть мягкой, мудрой и гибкой.

Может, и должна... только вряд ли сумею, ведь страх, что он, слепив из меня желаемое, уйдет к другой, еще "необработанной" - кажется, сильнее его слов о любви.

Хотя, может, я и глупости сейчас пишу. Ведь он обнимал меня ночью. Он лег раньше, и очень стонал во сне, а когда я легла рядом, обняла, прижалась грудью и губами к его спине - затих, и даже почти перестал храпеть. А потом, через пару часов, порывисто повернулся и очень крепко меня обнял, пробомотав что-то невнятное.



Он любит меня - я знаю. Точнее, знаю, что любит. А вот меня настоящую или ту, какую он мечтает из меня сделать - я не знаю. Я знаю лишь, что негритянка никогда не станет натуральной блондинкой естесственным путем.

И я не знаю, что станет со мной, если я буду такой, как он хочет. Ведь я - другая, но, черт меня возьми, я так его люблю...