Я хочу стать радугой в твоих ливнях... (с) И.Богушевская
Мое знакомство с классической музыкой произошло совсем недавно - всего лишь семь часов назад, когда неприметный Дмитрий Аблогин сел за рояль и своими неземными пальцами затмил для меня всю Вселенную.
Мое знакомство с классической музыкой произошло очень давно - целых семь часов назад, когда мелодия Шопена разлилась в воздухе над головами пришедших на поэтический вечер "Музыка декабря" в Литературный институт имени А.М.Горького.
Звуки нарастали, как любовь - неуверенно и жадно, скромно и всеобъемлюще, еле слышно и перекрывая грохот поездов в моей душе. Пересохли губы, переплелись пальцы, перечеркнулся весь скептицизм по отношению к классике. Не верилось, что весь этот калейдоскоп нот, эмоций, движений вызывают лишь десять пальцев, лишь один инструмент, лишь декабрьский вечер. Две мелодии, исполняемые Дмитрием, звучали, кажется, целую вечность, пролетевшую в один миг.
Потом... потом были, конечно, десятки (сотни?) стихотворений, прочтенные многими и многими авторами - юными и помнящими концлагеря, смущенными и самоуверенными, гениальными и только мнящими себя таковыми.
Их детища - ироничные и суровые, возвышенные и пошлые, выношенные с любовью и родившиеся во время вчерашнего снегопада - вдруг вызвали у меня слезы, кроткую зависть и жгучее желание во что бы то ни стало поступить в этот институт - на факультет прозы, конечно: в поэзии я совсем уж посредственна.
И - о, как было странно наблюдать потом и участвовать самой в этой суете выхода из здания. Куртки/шубы/плащи. Топот/разговоры/смех. Снег/слякоть/воздух.... Прозаичный такой воздух. Не в рифму с пением души, не в такт с внутренним монологом, не в тему со свежими воспоминаниями.
Макдональдс, обсуждение грядущего Дня рождения, холод. И будто бы все, как всегда - Нексус, Ниакрис с девушкой - той самой, что привела нас в свой институт на вечер, - да только доносятся из сердца обрывки стихов и далекие звуки Шопена... тихо-тихо... чтобы никто не подслушал... даже Нексус... даже я сама... даже...
Мое знакомство с классической музыкой произошло очень давно - целых семь часов назад, когда мелодия Шопена разлилась в воздухе над головами пришедших на поэтический вечер "Музыка декабря" в Литературный институт имени А.М.Горького.
Звуки нарастали, как любовь - неуверенно и жадно, скромно и всеобъемлюще, еле слышно и перекрывая грохот поездов в моей душе. Пересохли губы, переплелись пальцы, перечеркнулся весь скептицизм по отношению к классике. Не верилось, что весь этот калейдоскоп нот, эмоций, движений вызывают лишь десять пальцев, лишь один инструмент, лишь декабрьский вечер. Две мелодии, исполняемые Дмитрием, звучали, кажется, целую вечность, пролетевшую в один миг.
Потом... потом были, конечно, десятки (сотни?) стихотворений, прочтенные многими и многими авторами - юными и помнящими концлагеря, смущенными и самоуверенными, гениальными и только мнящими себя таковыми.
Их детища - ироничные и суровые, возвышенные и пошлые, выношенные с любовью и родившиеся во время вчерашнего снегопада - вдруг вызвали у меня слезы, кроткую зависть и жгучее желание во что бы то ни стало поступить в этот институт - на факультет прозы, конечно: в поэзии я совсем уж посредственна.
И - о, как было странно наблюдать потом и участвовать самой в этой суете выхода из здания. Куртки/шубы/плащи. Топот/разговоры/смех. Снег/слякоть/воздух.... Прозаичный такой воздух. Не в рифму с пением души, не в такт с внутренним монологом, не в тему со свежими воспоминаниями.
Макдональдс, обсуждение грядущего Дня рождения, холод. И будто бы все, как всегда - Нексус, Ниакрис с девушкой - той самой, что привела нас в свой институт на вечер, - да только доносятся из сердца обрывки стихов и далекие звуки Шопена... тихо-тихо... чтобы никто не подслушал... даже Нексус... даже я сама... даже...